Дом Шварца
Улица Победы, 19
Здание-достопримечательность в Майкопе.
Годы постройки:
конец XIX – начало XX вв.
Архитектор: неизвестен.
Назначение постройки:
жилой дом.
Дом в стиле, характерном для провинциального градостроительства юга России конца XIX – начала XX вв., принадлежал рабочему Степану Ивановичу Капустину.
Историческая ценность дома в том, что здесь с 1906 по 1913 год жила семья доктора Льва Борисовича Шварца. Некоторое время доктор Шварц вел в этом доме частный прием пациентов.
Своего жилья у семьи Шварцев в Майкопе не было. Квартиры снимали и за период жизни в Майкопе сменили их пять раз.
Из дневников Е. Л. Шварца.
«Итак, мы переехали в дом Капустина и начался последний период нашей жизни в Майкопе…»
«Как решились наши переехать туда не знаю. Степан Иванович Капустин славился своим дурным, можно сказать, безумным нравом на весь город».
«Он владел двумя домами. Один, большой, в шесть комнат, сдавал, другой, в три окошечка, мещански чистенький, с занавесками, цветами на окнах, занимал с женой Олимпиадой Васильевной. Рослая, полная, спокойная до величественности, она всегда поддерживала мужа и в гневе, и в милости».
«Любопытно, что безумный этот Капустин был, кажется, единственный домовладелец, с которым мы расстались мирно, не ссорясь».
«Со мною и братом он был всегда ласков. В первые дни я ждал от него всяческих обид, но как бы он ни бушевал у себя за решетчатым забором, при виде нас его черные пронзительные глазки теряли свое свирепое выражение».
«У нас никогда не было налаженного удобного быта, мама не умела, да, вероятно, и не хотела его наладить. Мебель у нас стояла дешевая. На стенах висели открытки (помню Руфь с колосьями). Стол в столовой был накрыт клеенкой. Библиотеки не накопилось, в кабинете стоял книжный шкаф с папиными медицинскими книжками. (…) У старших, которые попали в Майкоп поневоле, не было, видимо, ощущения, что жизнь уже определилась окончательно. Им все казалось, что живут они тут пока. Отчасти этим объясняется неустроенность нашего дома. Но кроме того слой интеллигенции, к которому принадлежали мы, считал как бы зазорным жить удобно».
«Кончилась наша майкопская жизнь, капустинская квартира. За год или за два до этого старая мебель была продана. Знакомый с детства буфет, на дверцах которого были резные рябчики и куропатки (…) был заменен светло-серым буфетом-модерн, с мелкими стеклами на дверцах, который мне очень понравился. Соответственно заменена была и остальная мебель. А теперь распродали и ее. Я, занятый своим, не понимал важности происходящего, я был как во сне».
